Страдивари из России - уникальный скрипичный мастер, чьи скрипки, альты и виолончели были созданы русским мастеровым гением в начале 19-го века.

          Когда поживут мои скрипки столько лет, сколько старинные                         итальянские, то, может быть, поравняются с ними...                                                                          Иван Андреевич Батов

Первым известным нам выдающимся русским скрипичным мастером был Иван Андреевич Батов (1767-1841). Родился Батов под Москвой в семье крепостных графа Шереметева. Когда мальчику исполнилось 14 лет, дед стал обучать его ткацкому ремеслу. В 1784 году Н. П. Шереметев приказал отыскать между своими крепостными крестьянами человека, желающего заняться изготовлением музыкальных инструментов. Батов, вопреки желанию отца и деда, явился на производившийся отбор и был избран.
Изготовлению смычковых инструментов Батов обучался у московского мастера Василия Владимировa, проявляя исключительное трудолюбие и любовь к этой профессии. С большой пытливостью и настойчивостью он стремился постичь принципы построения смычковых инструментов, определяющие характер их звучания. В мастерской Владимировa Батов скоро выделился среди других учеников, и ему стали поручать наиболее сложные и ответственные работы.
В 1791 году, закончив курс учения у Владимирова, Батов возвратился в усадьбу и стал снабжать инструментами своей работы крепостной оркестр Шереметева.

В 1803 году Батов переехал вместе с Шереметевым в Петербург и там изучил у мастера Гаука искусство постройки клавикордов (1803-1805). Убедившись, что для создания хороших инструментов мастеру «необходимо ознакомиться с музыкой и требованиями ее, он в свободное время занялся скрипичною игрою и впоследствии, пробуя инструменты, обыкновенно разыгрывал русские песни, к которым всегда имел патриотическое пристрастие».
В 1814 году Батов поднес Александру I скрипку своей работы и получил за нее в награду 2000 рублей. В 1822 году Батов сделал виолончель, по его словам, «красовавшуюся и телом и звуком», высоко оцененную знаменитым виолончелистом Б. Ромбергом. Батов поднес этот инструмент графу Д. Н. Шереметеву и получил за неё вместе со своей семьёй вольную.
В 1829 году Батов представил свои инструменты на Петербургскую выставку, присудившую ему большую серебряную медаль. Слава Батова среди современников была исключительно велика; его инструменты чрезвычайно ценились крупными музыкантами, среди которых можно назвать: Хандошкина, Тица, Байо, Борера и многих других. Заказы на инструменты поступали к Батову со всех концов России, из Европы и даже из Америки. 

Новые скрипки Батова ценились от 300 до 600 рублей ассигнациями, старые - от 1000 до 2000 рублей. Виолончели, обыкновенно изготовлявшиеся мастером с особой тщательностью, оценивались значительно выше. Им было сделано очень мало смычковых инструментов: 41 скрипка, 3 альта, 6 виолончелей и 10 гитар. В это число, по видимому, не вошли инструменты, изготовленные мастером для оркестра Шереметева. Во время работы у Владимирова Батов сделал также несколько контрабасов.

Умер Батов в возрасте 74 лет 18 июня 1841 года в Петербурге в собственном доме на Караванной улице, где помещалась его мастерская. Учеников у него не было, за исключением двух сыновей, помогавших отцу в работе, но в дальнейшем оставивших профессию скрипичного мастера у игравших в оркестре императорского оперного театра...

Вся жизнь и все помыслы Батова были поглощены его специальностью. Современник рассказывает о встрече с Батовым: «Надобно послушать, с каким умилением, с каким удовольствием он говорит о своих инструментах! С каким уважением произносит имена знаменитых художников в инструментальном деле! Как помнит биографию своих инструментов! Как он душевно радуется, когда встретит который-нибудь из них. Как его утешает мысль, что знаменитые виртуозы с удовольствием играют на его скрипках! Как странно для бесчувственного человека,- он относится о своих инструментах, называя их голубушками, резвушками, поглядывая на них нежными взорами, лаская их»

Батов никогда не торопился и не терпел поспешности в работе. Имеются сведения о том, что он, работая ежедневно напряженнейшим образом, затрачивал около трех месяцев для изготовления скрипки и около пяти месяцев – для виолончели. Батов обладал исключительно высокой техникой обработки дерева. Однажды он « выиграл значительный заклад, вырезав в подражание какой-то старинной скрипке совершенное подобие одного из ее украшений, сделанного с необыкновенным искусством».

Считая, что для качества звука инструментов одним из важнейших условий является подбор очень старого, выдержанного дерева, Батов затрачивал значительные суммы для его приобретения. У Батова до последних дней жизни сохранился запас дерева, заготовленного им еще при Екатерине II. Относительно инструментов Батова мнения современных ему артистов расходились. «Некоторые почитали их совершенными в своем роде произведениями, другие находили несколько тяжелыми и тугими в игре». При таких замечаниях Батов говаривал:

 «Когда поживут мои скрипки столько лет, сколько старинные итальянские, то, может быть, поравняютса с ними. Желал бы я знать, остался ли кто в живых из современников Страдивари, Гварнери, Амати, Маджини и других, чтобы сделать сравнение между моими и их инструментами, когда они были в нове ».

К сожалению, подлинные инструменты Батова встречаются чрезвычайно редко. Большинство инструментов, приписывавшихся Батову, в том числе квартет, хранящийся в музее Государственного научно-исследовательского института театра и музыки в Ленинграде, являются подделками. Пользуясь популярностью Батова, некоторые мастера позже вклеивали в различные, чаще всего саксонские, инструменты этикетки с именем прославленного русского мастера и таким образом вызвали значительную путаницу в определении его творчества. В настоящее время, благодаря обнаружению двух несомненно подлинных виолончелей Батова, является возможность установить характерные черты его стиля. Эти виолончели, одна из которых изготовлена в 1814 году, другая же – в 1816 году. Они абсолютно идентичны, за исключением боков, несколько более высоких у первого инструмента. Обе виолончели сделаны из одного и того же дерева; верхняя дека – из хорошей, довольно широкослойной русской ели, а нижняя – из русского клена радиального распила, с мелкими, острыми лучами елочкой вниз. Очертания модели несколько напоминают инструменты Страдивари, своды очень плоские, ус тонкий и четкий; работа исключительно тщательная. Очень хороша по форме и выполнению головка. Лак красно-оранжевый, наложен довольно тонким ровным слоем. Звучание этих инструментов весьма оригинально и своеобразно,- не отличаясь большой силой, оно подкупает задушевностью и певучестью тембра...  

... Реставрируя инструмент, Батов точнейшим образом, слой в слой, подгонял к дереву его дек и боков вставки из новых кусков. Пока Батов не был вполне удовлетворен произведенной реставрацией, он не выпускал инструмента из мастерской, иногда по нескольку раз переделывая свою работу. «Невзирая на самые выгодные предложения, Батов никогда не соглашался взяться за работу, которая, по его убеждению, могла повредить инструменту.
С негодованием он восставал против тех мастеров, которые, в угождение артистам или любителям, принимали на себя утонение верхней деки инструмента... Когда обращались к Батову с предложением подобной работы, он отвергал самую выгодную плату и говорил: «Я живу для того, чтобы исправлять инструменты, а не для того, чтобы их портить».
Личность Батова, первого замечательного русского скрипичного мастера, является прекрасным образцом чистого, беззаветно преданного своему делу артиста - художника.

Е. Ф. Витачек Выдержки  из книги «Очерки по истории изготовления смычковых инструментов»  
*  Авторский текст приведён в оригинальном виде с сохранением орфографии и пунктуации.

© Лаубах  Бамберг, 08.07.2017